От Гитлера – к Путину: правомерно ли и допустимо «соблюдение» нюрнбергских законов?

Сталкиваясь с очередным проявлением сути режима – будь то «дело БАРСа», или еще какой Соболь, неизбежно всплывает вопрос о «законности». И даже не важно карателей ли обсуждают, каких-нибудь «приставов» или псин – фсина, «налоговиков» или даже «банкиров» все равно очень многие весьма прогрессивные авторы, даже в тех случаях где делу придается лишь внешний толк и вид «законности» перед этим откровенно пасуют. И нам бы в голову не пришло, но в сети в последнее время мы обнаружили немало примеров того что существует целая система внутренних «встроенных» или навязанных пропагандой (во что верится намного меньше) преград, «аргументов», не позволяющих воспринимать законы, принимаемые в России после 31 декабря 1999 года как недопустимые, что мы сами увидели не позднее 2006, и сумели фундаментально обосновать в 2013 и последующих годах. Нам бы совсем не хотелось услышать в своей адрес «обвинения» в стиле «закона Годвина», однако в данном случае сюжет слишком «вкусный» что бы избежать соблазна. Ведь действительно: у каждого дела юридически есть и законность, и допустимость, и основательность, и конечно же правовая сторона. Кроме этого, как выясняется, есть и еще вопросы которые кто-то умудряется даже учитывать. Так скажем человек про которого можно говорить что он стоит вроде бы на стороне свободы и прогресса возражает нам что «нюрнбергские законы были приняты в 35-м году, когда все партии, кроме одной, уже два года как были запрещены (в июле 33-го!), а соответственно, никакой демократии в Германии в 35-м году уже не было. А в РФ партии есть, есть и демократия, а потому законы в РФ следует(!) соблюдать!» Что же получается по этой «логике»? А вот что: если бы Гитлер не был идиотом, и создал в 1933 году партию Геринга (силу народную!), и, например, к прочему еще партий типа партии Геббельса и конечно же Розенберга – то тогда его прекрасные законы были бы показателем и образцом для всего мира. И их соблюдение… Ну вы поняли. Так получается по автору? Нет, наличие демократии или ее отсутствие не может служить оправданием для исполнения, да и для принятия законов которые не являются недопустимыми. Следует ли соблюдать закон если он действительно является недопустимым? Нет мы понимаем, что для кого-то… ну не будем о грустном, мы все таки убеждены что схоластика в виде того что «мы их защищали сажая в концлагеря» как то немного хромает как минимум на одну из ног. Но мы не о пропаганде, а именно о законе и праве. Надо ли соблюдать такие законы, которые не являются правовыми и допустимыми? Должна ли наступать ответственность за принятие таких законов? Мы считаем, что исполнение таких законов – противоправно. Принятие преступно, а исполнение надо признавать совершенным под принуждением и считать основанием для компенсации. Жертвы Холокоста такую компенсацию имеют. Почему это не должно распространяться на остальных? Скажем недавняя история с возвращением Навального – кое кто прямо умудряется утверждать что он дескать чего то там должен был перед путиным «отмечать». В общем что бы был «айн фольк, айн Райх» и «айн фюрер» давайте соблюдать законы Гитлера 1933 года (или когда там нюрнбергские «законы» приняты были), а потом говорить: ой! а нас то за шо! Но ни для чего другого путинские «законы» не нужны! Остается пожалуй повториться: путинские "законы" таковыми НЕ являются - вне зависимости от наличия или отсутствия в "думе" каких бы то ни было "партий" или чего угодно похожего то есть мы ведь помним что только буквально на днях путин принял так называемый "закон" о так называемой "недопустимости" расследований подобного рода и вот ответ подоспел - ваши "законы" законами НЕ являются, исполнению НЕ подлежат, а все кто смеет их исполнять подлежат санации, презекуции и всем необходимым мерам ответственности а все пострадавшие или могущие пострадать от подобных "законов" являются и будут признаны жертвами и заслуживают полноценной, справедливой и адекватной компенсации. Согласны?
Выскажитесь.

Поддержать наш блог, imed3, вы можете в любое время переводом по актуальным динамически изменяемым реквизитам опубликованным в конце этого текста.