
9 авг, 2016 13:54 (местное)
Портников:
Деклараций может быть великое множество, намерений — тоже.
А результатов не будет никаких.
Сегодняшнюю встречу президентов России и Турции уже называют началом новой эры в двусторонних отношениях.
Собственно, Путин и Эрдоган договорились встретиться еще до попытки военного переворота в Турции.
Но сейчас Путин еще важнее для Эрдогана, чем был.
И дело даже не в том, что есть информация о российской роли в информировании турецкого президента о возможности переворота.
А в том, что действия Эрдогана после путча явно отдалили турецкого президента от Запада.
Если Эрдоган действительно решит, что может построить в Турции авторитарное государство, если он вернет смертную казнь, о партнерстве с Западом ему придется забыть.
Но с кем тогда сотрудничать?
Остается Россия.
Однако Россия — призрачный союзник.
Понятно, что Эрдоган заинтересован в возобновлении экономических отношений, которые у Анкары были с Москвой до уничтожения российского военного самолета. Но у России сейчас просто нет никаких возможностей вернуть Турции ее прежние позиции.
И это, между прочим, отразилось на судьбе турецкой сельхозпродукции, которую Москва не спешит возвращать на российский рынок.
Нужно понять, наконец, что российские антисанкции — это не просто политическое решение.
Это возвращение к политике протекционизма, которую в Кремле считают разумным ответом на снижение нефтяных цен.
Турецкая продукция поставит точку на усилиях вернуть доходы российскому сельскому хозяйству.
И то же самое будет с турецкими строительными компаниями и прочим бизнесом. Турки работают лучше россиян — и поэтому они не являются желанными гостями в России.
Точка.
Между прочим, и до конфликта товарооборот между Россией и Турцией не был таким уж большим — какие-то 30-35 миллиардов долларов в год.
Чтобы достичь прорыва, нужно расширять сотрудничество.
Но у России на это денег нет.
Туристический бизнес Турции понес от российско-турецкого конфликта самые большие потери — но не стоит думать, что он легко их компенсирует.
Во-первых, безопасность турецких курортов после серии терактов все равно может отпугнуть часть потенциальных клиентов.
А во-вторых — россияне уже не те.
И с каждым годом количество граждан этой страны, имеющих деньги для выезда за границу, будет уменьшаться.
Если вы хотите возродить туризм — вам не следует делать ставку на россиян.
Что остается?
"Турецкий поток"?
Так его свернули задолго до российско-турецкого конфликта.
Беготня Путина вокруг "потоков" имеет один-единственный смысл — желание "наказать" Украину.
Турция для строительства своего "потока" просила у России таких скидок на газ, которые делали это "наказание" бессмысленным.
Но даже если сейчас Путин решит по каким-то непонятным причинам уступить — или если Эрдоган не захочет скидок — это не решает главную проблему "Турецкого потока".
А именно нежелания европейцев достраивать свою часть от турецкой или греческой границы — все равно откуда.
В условиях, когда на рынке газа обостряется конкуренция, это условие "Газпрома" станет поводом для отказа от контрактов — и только.
Никакого экономического смысла в "Турецком потоке" просто нет.
И, наконец, отдельная тема — это Сирия.
Путин из Сирии пока уходить не намерен — хотя и особых результатов не достигает.
Эрдоган не намерен отказываться от поддержки оппозиции — просто потому, что в противном случае он рискует получить не только алавитское государство в Дамаске, но и курдское у собственных границ.
Даже если допустить, что Путин и Эрдоган могут достичь какого-то взаимопонимания, это не означает результативности их договоренностей.
Потому что в Сирии действуют отнюдь не только Россия и Турция.
Более того, Россия и Турция в этом конфликте — отнюдь не главные игроки.
Поэтому чудес от сегодняшних переговоров я бы не ждал.
Деклараций может быть великое множество, намерений — тоже.
А результатов не будет никаких.
Поддержать наш блог,
imed3, вы можете в любое время переводом на кошелек Веб Мани. Webmoney:
В рублях R112965361105
В евро E241657074370
В долларах США Z159037753280
А результатов не будет никаких.
Сегодняшнюю встречу президентов России и Турции уже называют началом новой эры в двусторонних отношениях.
Собственно, Путин и Эрдоган договорились встретиться еще до попытки военного переворота в Турции.
Но сейчас Путин еще важнее для Эрдогана, чем был.
И дело даже не в том, что есть информация о российской роли в информировании турецкого президента о возможности переворота.
А в том, что действия Эрдогана после путча явно отдалили турецкого президента от Запада.
Если Эрдоган действительно решит, что может построить в Турции авторитарное государство, если он вернет смертную казнь, о партнерстве с Западом ему придется забыть.
Но с кем тогда сотрудничать?
Остается Россия.
Однако Россия — призрачный союзник.
Понятно, что Эрдоган заинтересован в возобновлении экономических отношений, которые у Анкары были с Москвой до уничтожения российского военного самолета. Но у России сейчас просто нет никаких возможностей вернуть Турции ее прежние позиции.
И это, между прочим, отразилось на судьбе турецкой сельхозпродукции, которую Москва не спешит возвращать на российский рынок.
Нужно понять, наконец, что российские антисанкции — это не просто политическое решение.
Это возвращение к политике протекционизма, которую в Кремле считают разумным ответом на снижение нефтяных цен.
Турецкая продукция поставит точку на усилиях вернуть доходы российскому сельскому хозяйству.
И то же самое будет с турецкими строительными компаниями и прочим бизнесом. Турки работают лучше россиян — и поэтому они не являются желанными гостями в России.
Точка.
Между прочим, и до конфликта товарооборот между Россией и Турцией не был таким уж большим — какие-то 30-35 миллиардов долларов в год.
Чтобы достичь прорыва, нужно расширять сотрудничество.
Но у России на это денег нет.
Туристический бизнес Турции понес от российско-турецкого конфликта самые большие потери — но не стоит думать, что он легко их компенсирует.
Во-первых, безопасность турецких курортов после серии терактов все равно может отпугнуть часть потенциальных клиентов.
А во-вторых — россияне уже не те.
И с каждым годом количество граждан этой страны, имеющих деньги для выезда за границу, будет уменьшаться.
Если вы хотите возродить туризм — вам не следует делать ставку на россиян.
Что остается?
"Турецкий поток"?
Так его свернули задолго до российско-турецкого конфликта.
Беготня Путина вокруг "потоков" имеет один-единственный смысл — желание "наказать" Украину.
Турция для строительства своего "потока" просила у России таких скидок на газ, которые делали это "наказание" бессмысленным.
Но даже если сейчас Путин решит по каким-то непонятным причинам уступить — или если Эрдоган не захочет скидок — это не решает главную проблему "Турецкого потока".
А именно нежелания европейцев достраивать свою часть от турецкой или греческой границы — все равно откуда.
В условиях, когда на рынке газа обостряется конкуренция, это условие "Газпрома" станет поводом для отказа от контрактов — и только.
Никакого экономического смысла в "Турецком потоке" просто нет.
И, наконец, отдельная тема — это Сирия.
Путин из Сирии пока уходить не намерен — хотя и особых результатов не достигает.
Эрдоган не намерен отказываться от поддержки оппозиции — просто потому, что в противном случае он рискует получить не только алавитское государство в Дамаске, но и курдское у собственных границ.
Даже если допустить, что Путин и Эрдоган могут достичь какого-то взаимопонимания, это не означает результативности их договоренностей.
Потому что в Сирии действуют отнюдь не только Россия и Турция.
Более того, Россия и Турция в этом конфликте — отнюдь не главные игроки.
Поэтому чудес от сегодняшних переговоров я бы не ждал.
Деклараций может быть великое множество, намерений — тоже.
А результатов не будет никаких.
Поддержать наш блог,

В рублях R112965361105
В евро E241657074370
В долларах США Z159037753280